Развитие органического сельского хозяйства в нашей стране тормозят государство и потребитель. Государство – потому что не выделяет это производство в отдельный вид. Потребитель – так как товар дорогой и не вызывает доверия. Как планируют вернуть веру покупателям, читайте в интервью с исполнительным директором Национального органического союза Олегом Мироненко.
Часть 3.
– Что сегодня является главным сдерживающим фактором для развития органического сельского хозяйства в России?
– Два основных фактора. Один из них называется государство. Почему? Потому что оно в течении долгого времени не хотело признать этот вид сельского хозяйства как самостоятельный сектор. Оно говорило: «Молоко производите? Но у нас всё законодательно по молоку отрегулировано. По мясу тоже. Поддержка по ним уже определена».
Мы говорим, что технологии и подходы к производству в принципе отличаются. Есть отличие в производстве кормов, в содержании животных и т.д. Нет, ну что там? «Вот корова как объект, вот её вымя. Ничем они не отличаются» - отвечали нам. И как результат государство достаточно долго не понимало, зачем отдельное законодательство, зачем специальная поддержка, например, на этапе конверсии. Весь мир уже давно разогнал свой органический поезд, и он на всех парах летит вперёд. Мы же всё у перрона рассуждаем, надо нам на этом поезде ехать. Мы очень сильно отстаем.
Мы не говорим о постоянной государственной поддержке. Встанут на ноги, смогут развиваться за счёт собственных средств. Она наиболее важна на этапе конверсии… Как фермеры говорят: «Мы переходим с классики на органику, нам нужно менять оборудование, сертифицировать землю, стадо и т.д. Мы за это время несём существенные потери – хотя бы первые три года поддержите».
– Какие-то льготы чтобы были?
– Льготами это сложно назвать. Это восполнение тех затрат, которые они несут, с точки зрения перехода с классики на органику.
– А каким образом это может быть восполнено?
– Погектарная, политровая поддержка, субсидии на приобретение техники, модернизацию коровников и т.д. – все, что есть на сегодняшний момент в существующем перечне господдержки, но с другим абсолютно подходом. Вот простейший пример. Когда у вас идет конверсия стада, фактически вы теряете удойность, как только перестаёте колоть стимуляторы – на 30%. Во время конверсии вы можете продавать молоко только как обычное, а затраты несёте уже как при производстве органического. Куда отнести эти затраты? Государство должно увеличить субсидии на литр молока. Иначе вы должны это будете заложить в себестоимость будущей продукции и продать ее в два раза дороже. А мы-то стремимся к тому, чтобы органическая продукция на полке была дешевле. Соответственно если государство даст субсидии на этот период (как это происходило во многих странах), то органический продукт придёт на полку дешевле. Я не говорю, что после трех лет надо продолжать это делать, но в период конверсии поддержка обязательно должна быть. Такая же ситуация с техникой: у вас была техника, которая разбрасывала раньше химию, а теперь необходимы навозоразбрасыватели. Поэтому первое – это государство.
– В Европе вся эта поддержка есть?
– Есть. Первые три года – государство к вам наиболее внимательно. Вы можете, например, получить погектарную поддержку в размере 200 евро. Есть инфраструктура поддержки: учебная, консалтинговая. Все это чаще всего бесплатно. Дальше, когда три года проходят, уровень поддержки существенно снижается. В США, например, государство вам гасит только затраты на инспекцию. Это удобно, потому что выравнивает определенным образом положение на рынке классиков и органиков. Инспекцию проходят только органики, поэтому им компенсируют эти затраты, а дальше пусть всё определяет рынок.
И второй ограничитель у нас – это потребитель. Потребитель – ограничитель у нас в двух случаях. Во-первых, это кошелёк потребителя, товар у нас пока дорогой.
– Органический?
– Да. Чем длиннее путь проходит товар при органическом производстве, тем он дороже классического на полке. Самая небольшая у нас разница во фруктах и овощах. Если вы продаете их сразу на полку, то путь у вас короткий: земля – небольшая обработка - полка. Как только у вас возникает, например, молоко, путь существенно увеличивается: земля – корма – стадо – переработка-полка. С продуктами из мяса еще дольше, пока оно проходит до полки. Поэтому, чем больше этих стадий в пути, тем больше разница в стоимости товара на полке, ведь к каждой стадии свои требования и своя сертификация, а всё это стоит денег. Мы не можем при производстве применять многие классические технологии. Поэтому вынуждены всё перестраивать. Да и рисков при нашем виде сельхозпроизводства гораздо больше. Всё это сказывается на стоимости товара. Поэтому сейчас молоко стоит в два раза дороже обычного.
К сожалению, не все на этом рынке играют по правилам. Есть органики коммерческие, есть духовные. У коммерческих главная задача – удержать цену на полке. При этом они чаще всего не вкладываются в запуск органических технологий. Они пытаются обычный товар продать как органический - на этом получить свой доход. А те, которые являются духовными, они говорят: «Наша задача не только произвести органический продукт, мы хотим, чтобы наш товар был доступен широкому кругу потребителей». Поэтому наша задача добиться того, чтобы и затраты на производство органических продуктов были как можно ниже. Наша цель сегодня – прийти, например, к финской модели, когда стоимость органического молока от неорганического отличается на 15%.
– Причем это самый дорогой продукт?
– Нет, мясо дороже. То есть, если вы приходите в финский магазин, то видите продукцию компании Valio. На одной полке стоят в почти одинаковом тетрапаке органика и классика, но на одном написано “органик”, а цена отличается не значительно. Потребитель может выбрать не сильно задумываясь о своём кошельке. Что вы видите у нас в магазине? Полка у нас тоже единая. Вы приходите в магазин и видите: сначала идет дешевая классическая продукция, а сразу вслед за ней дорогая органическая, которая стоит в два, а иногда и в три раза дороже. И покупатель задумается, стоит ли столько переплачивать. И его можно понять, учитывая и то, что доверие к более дорогому продукту у него невысокое.
И отсюда вытекает вторая проблема (ограничитель), что покупатель не верит тем этикеткам, которые видит на полке. Он приходит - у него нет уверенности в том, что молоко за 160 рублей или за 110 действительно органическое.
Почему хочется вычистить полку? Сейчас наплыв фальсификата по органике - приблизительно 60%. Чистой органики на полке, правильной – назовем ее так – не более 40%. Все остальное, что вы видите: биокефиры, «organic» и «эко» продукты с их кучей медалей со всяких выставок - не имеет к органике вообще никакого отношения. Потребитель приходит, видит эти надписи и большую цену, и думает, а стоит ли ему брать продукт, которому он не доверяет. К сожалению, из-за этого часто отвергаются и правильные органические продукты. Особенно это касается тех, кто только встаёт на полку.
Поэтому мы и говорим, что для того чтобы распознать российскую органику на полке, надо как можно скорее выпускать знак и следить за ним очень тщательно, так же как это делает Европа. Вплоть до того, чтобы судиться, если знак поставлен незаконно. Мы хотим, чтобы потребитель пришел, увидел российский знак и сказал: «Это наша органика. Я беру, потому что доверяю». У нас есть чёткое понимание, что это длинный процесс. Но этот путь надо пройти
– Но вот это, наверное, тоже сложно с учетом того, что несколько систем работают, у всех свое изображение визуальное?
– Это как раз наша задача – cоюза. У нас сейчас создается наблюдательный совет, который должен будет работать пока вместо государства, наблюдая за рынком и выстраивая определенные правила. Причем мы его делаем максимально независимым даже от НОСа (Национального органического союза – Idel.Реалии). Мы планируем ввести туда, например, представителей ТК-40, фонда защиты прав потребителей, представителей других органических союзов, которые, скажем так, значимы для нас как партнёры в данной работе.
Почему это делаем? Хотим попытаться добиться доверия потребителей. Потому что потребитель говорит очень просто: «Hу, выпустите вы свои ГОСТы… Ну, создадите сертификационную систему. Всегда найдётся тот, кому можно заплатить, чтобы купить нужную бумажку, подтверждающую, что я могу производить органику». К сожалению, мы не можем этого исключать. Уже сейчас на рынке такая ситуация есть. По возвращению буду беседовать с двумя производителями, потому что они, например, уже поставили на этикетку, что их продукция сертифицирована по ГОСТ, хотя это не так.
Поэтому хотим наблюдать за процессами на рынке и вовремя реагировать на различные проявления недобросовестности в нашем секторе.
– Этого ведь нет еще?
– ГОСТ по правилам производства есть, он вступил в силу в 2016 г. ГОСТ по правилам сертификации вступили только-только. Мы планировали, что ГОСТы начнут действовать одновременно с законом и нам удастся выстроить сразу всю систему. Однако закон опаздывает, что даёт возможность ряду сертификаторов использовать эту дыру для своих целей. Более того – я уже говорил – сегодня нет ни одной аккредитованной сертификационной компании, специализирующейся в области производства органических продуктов. Сейчас в нашу систему сертификации пытаются влезть целый ряд компаний, которые сертифицируют всё что угодно, хоть атомные реакторы. Позвонил, 25 тыс. руб. заплатил и сертификат получил. Этим пользуются недобросовестные производители. К сожалению, в эти сети попали и ряд компаний из нашего окружения. При этом у них абсолютно хорошая продукция, частично сертифицированная по «Зеленому листку» (европейская система сертификации — Idel.Реалии). То есть, европейцы наблюдают за производством части их продукции. Вот та часть, которая была у них неорганическая – они решили, как я понимаю, схалявить и поставить сертифицирована «по ГОСТу». Даже в нашем сообществе такая ситуация может возникать.
– А этот наблюдательный совет, как он может помочь в этом случае?
– Вначале он будет наблюдать за тем, как работают сертификационные компании в рамках Системы добровольной сертификации Союза, набираться опыта. Когда в силу вступит Закон, мы надеемся, что его работа как общественного органа распространится на всю территорию России. К нему всегда можно будет обратиться как к некоему третейскому судье, если у вас возникли сомнения в работе тех или иных сертификационных органов или компаний, которые они сертифицировали. Простейший пример: вы живете загородом и знаете продукты компании, которая якобы сертифицирована. При этом вы часто видите, что у них там самолет летает, что-то распыляет. В этом случае, куда вы обратитесь?
Еще вариант: вы пришли в магазин, увидели продукт со значком, отдали его в лабораторию, а лаборатория вам говорит: там антибиотик. Вам куда идти? Вы идёте к сертификатору, а сертификатор, например, на это не реагирует.
То есть вы как потребитель должны иметь возможность прийти в независимую профессиональную структуру, которая вас выслушает и примет действия. Это позволяет нам чистить и собственные ряды.
– Собственные ряды?
– Органиков. Тех, кто является производителем органики, кто об этом говорит. Способов здесь много. Есть, например, такие порталы: Look.bio и Lookbio.ru. Это такие органические порталы как для профессионалов, так и потребителей. Там постоянно вывешивается информация о том, кто выставил свою продукцию как органическую, но она таковой не является. Поэтому мы тоже тщательно следим за этими людьми. Ну и плюс ко всему мы же наблюдаем за тем, что делает государство: в области создания нормативно-правовой базы, созданию инфраструктуры и т.д.
Европа шла к этому 25 лет. Мы хотим пройти максимум за пять
У нас сейчас задача – привести в течении 5 лет ГОСТ к соответствию международным стандартам. Мы должны наблюдать за рынком, как он развивается, и в соответствии с этим постепенно совершенствовать ГОСТ. Одновременно мы будем доводить эту информацию до сертификационных компаний, говорить: коллеги, вышли изменения по ГОСТу, пожалуйста, инспекция следующего года должна вестись уже по обновлённым правилам. Европа шла точно так же, но только с периодом в 25 лет. Мы хотим это пройти максимум за пять лет.