В начале октября 2017 в Москве в Москву приехал исполнительный директор IFOAM (Международная федерация движений органического сельского хозяйства) Маркус Арбенц. Look.Bio поговорил с г-ном Арбенцом об органике, России и том, как IFOAM стала узнаваемой и влиятельной организацией во всем мире.
- Как вам конференция, в которой вы приняли участие вчера?
Во-первых, я должен сказать, что был впечатлен конференцией по двум причинам. Первая – я чувствовал энергию в этом помещении, люди были заинтересованы, слушали внимательно и стремились начать движение. И второе – обсуждалось сразу много важных вопросов. Конечно, иногда повестку двигало вправо-влево, и это была небольшая потеря времени, но обсуждались очень важные вопросы. Например, то, что вначале нужно развивать свой внутренний рынок. Что доверие – очень важная составляющая. Или о терминах: биологический, органический – какому термину следовать. И что больше всего меня впечатлило, что это не было «кто-то сказал – и все ответили «да», а было дискуссией, обдумыванием и путем нахождения решения, которое могло не совсем соответствовать тем словам, которые первоначально говорил спикер. Там был такой момент – и это меня впечатлило.
- Как давно вы руководите деятельностью IFOAM? И как стать исполнительным директором IFOAM?
С 2009 года, 8 лет. И это не так захватывающе (смеется). IFOAM искали исполнительного директора, и я послал резюме. У нас был хороший диалог, хорошие вопросы с обеих сторон. В общем, мы друг другу понравились.
- В этом году, в ноябре, на конгрессе IFOAM в Индии члены органического движения со всего мира выберут новое правление, как они это делают каждые три года, а вы останетесь директором. Как так?
Да, вы правильно заметили, в этом году многие люди уйдут из правления, согласно правилам IFOAM. Правление выбирается генеральной ассамблеей, но выбранные люди остаются жить у себя дома, работают дистантно и не вовлечены ежеминутно в работу организации. Мой же офис занимается административной работой, мы - нанятые сотрудники. Правление заключило со мною контракт, он не ограничен по сроку, и пока обе стороны будут удовлетворены происходящим, я буду работать исполнительным директором IFOAM.
- И что вы делаете, чтобы восемь лет оставаться исполнительным директором?
Я доверяю правлению, они доверяют мне. Я выполняю их указания. И как только я пойму, что они мне больше не доверяют или я их не удовлетворяю, я уйду. Для меня это не проблема. Я не завишу от этого. Но пока я буду чувствовать, что могу служить IFOAM достойно, я буду счастлив делать свою работу.
- Кто платит вам зарплату? Фермеры-члены IFOAM?
Моя зарплата идет из бюджета организации, и это одна из моих обязанностей – следить за балансом бюджета. Бюджет IFOAM складывается из нескольких источников. Я должен сказать, что фермеры – членские взносы – это примерно 300 – 400 тысяч евро. Также несколько сотен тысяч мы зарабатываем, оказывая различные услуги, например, консалтинг, промоушн, рекламные услуги. И самая большая часть бюджета – сейчас это около двух миллионов евро – от проектов, которые мы ведем в интересах тех или иных институций. Например, у нас есть договор с правительством Швейцарии о разработке нутришн-плана для жителей горных районов, таких как Непал, Эфиопия, Перу, а также в горных районах Киргизии (IFOAM разрабатывает и внедряет планы по выращиванию высокопитательных культур, подходящих для местного климата – прим. ред.) Швейцарское правительство за это платит. Также у нас есть проект по развитию органического сельского хозяйства в Северной Корее и Восточной Африке.
- Как это обычно происходит – вы приходите со своим проектом к правительству Швейцарии (или другой страны) либо они приходят в IFOAM со своими задачами?
Все виды ситуаций. Иногда мы участвуем в тендерах – конкурируем с другими организациями. Иногда мы участвуем в совместных проектах, и здесь мы выступаем как авторитетная организация, пользующаяся доверием. Иногда у нас появляется возможность предложить подобные проекты и убедить доноров в том, что такой проект нужен. Часто у нас не получается, но иногда такая стратегия срабатывает, и в последние несколько лет таких проектов стало значительно больше. Скажем, 8 лет назад их было крайне мало, почти не было, сейчас они составляют львиную часть бюджета.
- Значит ли это, что IFOAM за эти годы стала более влиятельной?
Главная идея в том, что всё, что мы делаем, мы делаем от лица членов IFOAM. У наших членов есть ценности и цели, и эти проекты соответствуют им, они являются инструментом осуществления целей движения. И это именно так, а не иначе. Мы считаем, что должны усиливать миссию членов организации путем внедрения идей органического сельского хозяйства по всему миру. Осуществление своих целей, их реализация – в этом наша сила.
- В России, да и в сопредельных государствах, я знаю, есть ощущение, что люди, которые продвигают органическое движение, ждут помощи извне. Допустим, приходят в IFOAM не только с просьбой помочь идеей, но и материально. Как объяснить этим людям, что не стоит надеяться на материальную помощь от IFOAM, которая сама вынуждена зарабатывать?
Надежда всегда есть (улыбается). Наш бюджет складывается из того, что мы что-то делаем или достигаем какие-то цели. И, конечно, нужд и желаний всегда больше. Вы должны представить, что IFOAM – это общественная организация людей, которые собрались вместе , чтобы стать сильнее вместе. И мы достигли этого – вместе мы делаем вещи, которые не смогли бы сделать по отдельности. Мы делаем все возможное, чтобы расти, но иногда это срабатывает, а иногда – нет. Когда к нам обращаются за помощью, мы предлагаем работать вместе, потому что возможности в мире всегда есть. Мы всегда открыты к тому, чтобы нас приглашали как партнеров, чтобы достичь каких-то целей, но не как средство получения или передачи каких-то ресурсов. Мы всегда работаем в партнерстве в кем-то, кто готов использовать наши навыки и знания, внедрить их в жизнь.
- Россия в этом году принимает участие в конкурсе на проведение следующего конгресса IFOAM в Москве в 2020 году. Каковы наши шансы?
Я не предсказатель удачи. И я точно не тот человек, который будет говорить членам организации голосовать за ту или иную страну. Факт в том, что в этом году в конкурсе участвует 11 стран. 11 симпатичных стран. До сих пор у нас никогда не было столь большого интереса в проведении всемирного конгресса. Тяжело сказать, насколько российская заявка будет удачной, тем более, что есть несколько заявок из восточно-европейских стран: Чехия, Литва… это будет сложный выбор для членов IFOAM.
- Почему это произошло, что-то случилось?
Я не думаю, что что-что случилось. Что-то получило развитие. Это не в одночасье произошло. Я думаю, что сейчас выросло доверие к нам, к тому, что мы вместе можем сделать что-то хорошее. Сейчас мы очень большая, растущая семья, которая уже известна в мире, у нас хороший настрой, мы сильны духом. Движение стало более привлекательным даже для меня лично. Меня это мотивирует, чтобы двигаться дальше, а не просто устраивать какие-то конференции, которые выглядят симпатично. Но главное для нас – это распространение органического духа.
И я думаю, что люди осознали, что мы очень многое сделали, много добились за эти годы. Например, наш проект Органик 3.0, который успешно развивается. И количество стран, развивающих органическое сельское хозяйство, тоже растет. Сейчас это 170 стран, и если посмотреть на общий список стран, эта цифра впечатляет. Кого нет в списке? Ватикан (смеется)? Или Сингапур, у которого просто нет достаточно места для сельского хозяйства? Подавляющее большинство стран влились в органическое движение, и это очень важно во времена изменения климата и других вызовов времени. Я полностью убежден, что еда будущего – это либо еда, выращенная устойчивыми методами, либо отсутствие еды. Иначе мы не выживем. Нет другой опции.
- То есть когда они говорят о проблеме голода, ГМО и еде из пробирки химической лаборатории, что вы им отвечаете?
Все соединено. Все системно. Мы не можем решить проблему целиком лишь с помощью одного элемента. Конечно, мы не можем сказать, что если завтра вся еда будет сертифицирована как органик, мы сразу же решим все проблемы. Это не то, о чем мы говорим. Но должен произойти глобальный переход к новой системе. И мы, со всеми своими средствами, немного впереди этого перехода. Органические стандарты – лишь одно из этих средств. Мы строим движение, осуществляем образовательную, исследовательскую деятельность, проводим кампании для потребителей, внедряем инновации. То есть мы делаем много работы, включая работу на политическом уровне.
- Какое самое большое достижение IFOAM и ваше личное за эти 8 лет?
Во-первых, я никогда не думал о своем собственном достижении, но, я думаю, что главное достижение IFOAM за все сорок пять лет существования – это то, что мы сохранили одно органическое движение. То, что это движение не разделилось на кучу маленьких. И наше движение известно, узнаваемо и признано во всем мире, в ООН, в FAO.
- Почему это важно?
Это важно, потому что это системно. И мы хотим торговать органикой по всему миру - если это едино, легче понять. И если мы хотим совершить глобальный переход, мы нужны друг другу. Если мы разрознены, мы выглядим неубедительно, возможно, как интересная история где-то там, но мы гораздо больше этого. Мы – часть движения. Я обычно говорю: мы достигли 1% рынка глобально. Органик работает: на полях, в магазинах, на уровне менеджмента качества, на уровне потребления – везде. Мы показали, что это работает. Теперь никто не говорит, что органик – это безумная идея единиц. Теперь понятно, что органик – это система, которая работает как на уровне региона, так и глобально. И отсюда вы можете копировать. И я говорю – копируйте. Я убежден, что органик – это не то, что вы можете взять и надуть. Органик – это то, что дает вдохновение, возможность к росту.
- Органическому росту? То есть органик – это медленное движение?
Да, медленное. Вчера на конференции спрашивали, не является ли органик модой? Нет! Мода – это как раз быстрое движение. Мода приходит и уходит очень быстро. Органик – это медленное движение, мы работаем уже сотню лет, чтобы получить свой 1% рынка. Но это устойчиво на протяжении сотни лет. И нас уже невозможно игнорировать. Бизнес в своем обычном виде уже больше не вариант. Большинство людей видят это и понимают, что мы делаем хорошее дело, воплощаем хорошую идею.
- Сегодня утром я увидела новость, что концерн Unilever купил уже второго за месяц органического производителя. О чем это говорит? К чему это ведет?
Этот вопрос обычно звучит так: это мы меняем систему или система меняет нас? Я совершенно убежден, что мы должны менять систему. Это возможно медленно, не быстро. Когда говорят о больших компаниях, я принципиально не против. Знаете, корпорация General Mills – член IFOAM, вернее, ассоциированный член? Они пришли к нам, чтобы узнать что-то новое, выучиться. И они всегда задают вопросы: как нам это сделать? И это очень позитивно. Если они хотят убить органик, то, я думаю, эта стратегия не сработает. Мы сильные. У нас слишком много людей, энтузиастов, которые не разрешат украсть, разрушить термин «органик». Они внимательно и критически наблюдают за этими процессами. Я верю, что мощь членов органического движения сильна настолько, что нельзя просто так «купить органик», это невозможно.
Я думаю, что это (покупка Unilever) – знак того, что мы стали больше и сильнее, но, конечно, со временем мы сталкиваемся с новыми вызовами, которые не совсем новы. Nestle, к примеру, уже давно производят органическое детское питание, потому что они были вынуждены это сделать. Большие компании уже давно начали производить органические продукты. Уже в дискаунтерах появился органик. Все это происходит, и пока нас не убило. Допустим, был случай с «Макдональдс», которые тоже захотели получить преимущества от продажи органик. Позитивная сторона всего этого – вывод. Он в том, что все эти люди тоже начинают критически смотреть на систему в целом. И мы должны работать соответствующе. Мы не можем находиться в стороне, так как это – реальность.
- То есть, не убьют органик?
Нет!
- А вы сами едите только органическую еду, если есть возможность, конечно?
Когда у меня есть выбор, конечно, без сомнений я ем органик. К сожалению, это возможно не всегда. Но я живу в Бонне, где находится офис IFOAM, и это очень удобное место – много магазинов, прямые поставки от фемеров. В этом плане я везунчик – мой холодильник заполнен органик-продуктами. Но, конечно, в путешествиях отсутствие органической еды меня не останавливает. Я всегда с другими людьми, и не хочу быть членом изолированной секты (смеется).
АВТОР: Татьяна Лебедева